ВСЁ ПРОСТО

Начиная с 90-х годов прошлого века в американском, а позже и в европейском кинематографе стали появляться воинственные амазонки, владеющие всеми видами рукопашного боя, огнестрельного и холодного оружия. Они сменили на киноэкранах уютных домохозяек, которые могут убить, ну, разве что, собственного мужа. Это замещение повлекло за собой груды трупов, наструганных хрупкими женскими ручками, обязательную жестокую драку между двумя женщинами, и непременное присутствие в сюжете некой конченой стервы - подруги главного злодея, сексуальной садистки, затянутой в кожу, и жестоко умирающей в конце боевика.

Анализируя это новшество можно было бы предположить, что данная метаморфоза является неким революционным новшеством, данью модной политкорректности, своеобразной гвоздикой в петлице воинствующего феминизма. Ведь, появились же в голливудских боевиках в те годы такие политкорректные персонажи как чернокожий начальник или генерал, герой латинос, спасающий своих однополчан ценой собственной жизни, и забавный, совершенно безобидный педераст, к которому главные герои относятся с обязательной отеческой снисходительностью. Женщина, не уступающая мужчинам в силе, ловкости, хитрости и жестокости, стала естественным продолжением кинематографического гимна толерантности.
Но, американцы в очередной раз не смогли открыть Америку. Эти плагиаторы опоздали минимум лет на тридцать. В 1965 году Виктор Ивченко снял фильм «Гадюка» по повести Алексея Толстого, про Ольгу Зотову, храброго бойца РККА, которая сражалась наравне с мужчинами, кроша шашкой в кровавую крошку полчища белогвардейской нечисти. Я уже молчу о фильме «Чапаев» 1934 года, где надежная боевая подруга Анка-пулеметчица бесстрашно встречала пулеметным огнем психическую атаку каппелевцев, и давала достойный отпор сексуальным заигрываниям Петьки.
Трудно признать это, но революция 1917 года дала российским женщинам права и обязанности, о которых на Западе начали думать только лет через шестьдесят, но, почему-то, сейчас об этом мало кто вспоминает. Наверное, не могут поверить, что Россия уже переболела детской болезнью феминизма. Попробовали – не понравилось. И проблема жесткого сопротивления России феминизму не в том, что россияне дикие варвары, а в том, что для страны это уже пройденный этап, оставивший у всех жителей шестой части суши достаточно горькое послевкусие, четко сформулированное в 1972 году Ростиславом Ростоцким в его фильме «А зори здесь тихие».

Ваш комментарий: