Первая часть «Заратустры» открывается рассказом о трех превращениях духа: «Три превращения духа называю я вам: как дух становится верблюдом, львом верблюд и, наконец, ребенком становится лев» [1]. Многие исследователи Ницше указывали на автобиографичность его работ. Всю жизнь Ницше можно рассматривать как постепенное превращение.
А.М. Руткевич считал, что с помощью этой притчи можно условно выделить три периода творчества Ницше. Первый совмещает занятия классической филологией и античной философией с увлечением Шопенгауэром и музыкой Рихарда Вагнера. Второй период вызревает к концу 70х годов, ему свойственен отход от традиций немецкого романтизма и интерес к естествознанию. Третий период возникает внезапно: Ницше вдруг усиленно развивает идеи о «воле к власти», «вечном возвращении» и «сверхчеловеке». В этот последний период и возникает «Так говорил Заратустра».
Французский исследователь Делез видел в трех стадиях не закономерное, а индивидуальное развитие жизни Ницше. Верблюд – это период установленных ценностей, бремени образования, морали и культуры. Неся этот груз, он устает и звереет – становится львом, разбивает статуи, растаптывает обрушивается с критикой на прежние ценности. А ребенок означает игру с новым начинанием, он - творец новых ценностей и новых принципов оценивания. В мысли Ницше эти три превращения обозначают, среди прочего, моменты его собственного творчества, а так же периоды жизни и здоровья. Само собой пишет он разумеется, «что границы между ними относительны: лев сидит в верблюде, ребенок – во льве; трагический исход заложен уже в ребенке» [10].
А вот Александр Каневский предлагает оригинальную версию: три стадии Духа – это не изменение духа Ницше, это либо стадии Бога, либо некого воображаемого Духа, который возникает из шизофренического бреда больного автора [14].
Кстати, еще Лев Троцкий отметил, что теорию сверхчеловека у Ницше формирует культ страдания, который мог возникнуть только как следствие болезни самого автора. В подтверждение можно упомянуть следующую цитату из Ницше: «Вы желаете, насколько возможно, уничтожить страдание, а мы, кажется, мы хотим увеличить его, сделать его более сильным, чем оно было... Культ страдания, великого страдания - разве не знаете вы, что только этот культ вел до сих пор человека в высь» [1].
Карл Ясперс считал, что Ницше невозможно понять без «помощи мифологических символов, сообщающих ему некое вечное значение и глубину исторического основания» [13, С. 68]. Но в связи с этим возникает проблема: сами символы и образы начинают управлять мыслями Ницше. «Едва эти символы становятся чем-то большим, нежели красивая остроумная игра, в них обнаруживается нечестность: они демонстрируют тенденцию к упрощению, не улавливают движения, придают Ницше неподвижность, подчиняют его осознанной всеобъемлющей необходимости, вместо того, чтобы следовать за ним в его действительности» [там же, С. 68]. Поэтому надо изучать Ницше также с точки зрения образов и архетипов, которые он использовал, т.к. они сами имеют богатую историю и способны влиять на жизнь и творчество человека. На примере биографии Ницше можно увидеть объективные закономерности, возникавшие в ходе переоценки ценностей. Ведь как отмечают все исследователи, Ницше – как феномен мог возникнуть лишь в период всеобщей переоценки ценностей, т.е. в период кризиса европейской культуры.
Превращение первое. Верблюд: «Много трудного существует для духа, для духа сильного и выносливого, который способен к глубокому почитанию: ко всему тяжёлому и самому трудному стремится сила его» [1].
Фридрих Вильгельм Ницше родился в 1844 году в Тюрингии, в семье рёккенского священника. Отец Карл Людвиг Ницше, скончался в 1849 г. (размягчение мозга, энцефалит или апоплексия). Его отличало изящество и утонченность манер. Оказавшись в глуши, он стал нелюдимым, предпочитая покой, тишину и одиночество. Мать философа, в отличие от мужа она обладала отменным здоровьем, практичностью и простотой нрава. Она прекрасно умела считать, но ни в грош не ставила абстрактные рассуждения, очень любила петь и редко поддавалась унынию.
Ницше безусловно очень любил отца и первая эта горькая потеря причинила ему огромное страдание. Возможно именно это несчастье, происшедшее с горячо любимым отцом, послужило поводом к тяжелым раздумьям, которые позже стали одной из ключевых дилемм ницшевской философии: почему его отец, этот тонкий, образованный человек, который по сравнению с его малообразованной матерью казался, несомненно, вершиной прогресса, оказался столь безжизненным и бесплодным. Позднее в Ecce Homo он напишет: «Мой отец умер тридцати шести лет: он был хрупким, добрым и болезненным существом, которому суждено было пройти бесследно, - он был скорее добрым воспоминанием о жизни, чем самой жизнью» [4]. В последствии Ницше перенесет свою травму на всю культуру, заявив о смерти Бога.
Ницше растет в Наумбурге, в женском окружении, вместе с младшей сестрой Элизабет. В нем открывается чудо-ребенок; близкие с любовью хранят его школьные сочинения и музыкальные композиции. Он поступает в школу Пфорта, затем учится в Бонне и Лейпциге, где он увлекается идеями Шопенгауэра и материалиста Ланге, знакомится со студентом Эрвином Роде, ставшим его близким другом на всю жизнь. Осенью 1867 году Ницше вынужден временно прервать обучение и пройти год военной службы. Там однажды во время учений, садясь на лошадь, он сильно ударился грудью о переднюю луку седла. Несмотря на боль, Ницше остался в строю до конца учений, но вечером ему стало настолько плохо, что он дважды терял сознание. Ранение оказалось настолько тяжелым, что его тут же комиссовали и после лечения он возобновил обучение, твердо решив связать свою жизнь с преподаванием. В 1869 году на основании филологических работ (Феогнид, Симонид, Диоген Лаэртский) Ницше утвержден в должности профессора филологии Базельского университета.
В это время начинается его дружба с Вагнером. Композитор живет в Трибшине, примерно в двухстах километрах езды от Базеля. Ницше частенько наведывается к ним. Самому Вагнеру на тот момент почти шестьдесят, его жене Козиме чуть за тридцать. Она дочь Листа, ради Вагнера рассталась с музыкантом Гансом фон Бюловым. Случается, что друзья зовут ее Ариадной, наводя на мысль о тождественности Бюлова Тесею, Вагнера – Дионису.
Взгляды Ницше и Вагнера настолько сходятся, что порой им овладевают мрачные сомнения: ему кажется, что Вагнер использует его, заимствуя у него оригинальную концепцию трагического. Порой же ему кажется, будто с помощью Козимы он приведет Вагнера к истинам, которые тому в одиночку не открыть. Уже эта склонность к паранойе и мании величия, омрачавшая его дружбу с Вагнером, может быть рассмотрена как знак грядущей трагедии – неизлечимой болезни Ницше. Когда мы читаем «Казус Вагнер», то видим такое неадекватное ругательство, в котором явно читается неуравновешенность и склонность к шизофрении: «Вагнер - … этот декадент портит нам здоровье - и к тому же музыку! Человек ли вообще Вагнер? Не болезнь ли он скорее? Он делает больным все, к чему прикасается - он сделал больною музыку». Ницше утверждал, что Вагнер разработал новую систему музыки лишь потому, что чувствовал свою неспособность тягаться с классиками. Его музыка просто плоха, поэтому он прикрывает ее убожество пышностью декораций и величием легенды о Нибелунгах. В каких-то местах он срывается на чистые оскорбления, называет Вагнера «гиеной на могилах», «дойной коровой без молока».
Как мы можем заметить Ницше, понесший утрату отца, возомнил себя носителем его функций (заместил его, как объясняет психоанализ), однако на самом деле – уже в этот период он был невоздержан и неуравновешен. Вместо того чтобы нагрузить себя моралью, знанием что правильно и что нельзя, он просто присваивает себе эту роль, но не исполняет. Верблюд – животное, которому еще со времен Эзопа приписывается определенный характер: он силен и даже страшен, но совершенно не умеет гневаться, поэтому его и используют. Ницше явно умел гневаться, а потому верблюд – это ширма, за которой он скрывал до поры до времени свои маниакальные порывы и паранойяльные страхи до момента, когда он не мог порвать со своим окружением (семья, армия, университет и даже дом Вагнера), как раз ощущал себя «верблюдом» - человеком, чьи таланты и идеи больше используют другие, но ему самому не приносят ни выгоды, ни удовольствия. Например, уже в 1871 году Дёйссен пишет о нем: «Поздно, после одиннадцати, явился Ницше, который был в гостях у Якоба Буркхардта, живой, горячий, подвижный, самоуверенный, как молодой лев» [13]. А это явно задолго до того, как сам Ницше объявил у себя стадию Льва.
Превращение второе. Лев: Всё самое трудное берёт на себя выносливый дух: подобно навьюченному верблюду, который спешит в пустыню, спешит и он в свою пустыню. Но в самой уединённой пустыне совершается второе превращение: здесь львом становится дух, свободу хочет он себе добыть и господином быть в своей собственной пустыне [1].
В 1878 году работой «Человеческое, слишком человеческое» Ницше открывает великую критику ценностей, годы Льва. В ней автор, по выражению А. И. Патрушева: «Публично и без особых церемоний порвал с прошлым и его ценностями: эллинством, христианством, Шопенгауэром, Вагнером» [5]. В этот же период начинается резкое ухудшение здоровья. В 1880 году он так описывает свое состояние: «Неотступные боли, каждый день целыми часами состояние, близкое к морской болезни, полупаралич, из-за которого трудно говорить, а для разнообразия – жесточайшие приступы боли (последний сопровождался трехдневной рвотой, я просто жаждал смерти...). Если бы я только мог описать Вам непрерывность всего этого, неотступные мучительные боли в голове, глазах и это общее ощущение паралича – с головы до ног» [5].
Ницше всю жизнь преследовал страх, что ему суждено повторить судьбу отца. «В тридцать шесть лет я опустился до самого низшего предела своей витальности - я еще жил, но не видел на расстоянии трех шагов впереди себя» - пишет он в Ecce Homo [4]. Сам Ницше так описывает этот процесс: «Рассматривать с точки зрения больного более здоровые понятия и ценности, и наоборот, с точки зрения полноты и самоуверенности более богатой жизни смотреть на таинственную работу инстинкта декаданса – таково было мое длительное упражнение, мой действительный опыт, и если в чем, так именно в этом я стал мастером...» [4]. Вот почему вплоть до самого конца (то есть до 1888 года) Ницше твердит, что он полная противоположность больного, в основе своей он здоров. Стоит ли вспоминать, как плохо все кончилось? «Помешательство наступает, когда подвижность, это искусство перемещения, изменяет Ницше, когда не остается более здоровья для того, чтобы делать болезнь точкой зрения на здоровье», - пишет Делез [10].
Переход из верблюда в льва – разъяренного, упивающегося своей мощью, своими талантами и возможностями был вполне логичен для Ницше, выбравшего свободное творчество. Он отказался от академических стандартов и стал творить прозу и поэзию довольно радикального содержания. Прямым следствием этого стали черты, которые издавна приписываются Львам (хоть в баснях Эзопа, Лафонтена, хоть в зодиакальном гороскопе): тщеславие, гордыня, властолюбие – тексты Ницше полны мест, в которых он себя расхваливает так, что большинство авторов попросту избегают обсуждать эти места. Большинство людей, знакомых с Ницше, отмечали, что он был кротким и меланхоличным, т.е. совсем не похожим по характеру на льва. В своих новых текстах Ницше дал волю своей гордыне и мании величия. Ницше обладал только амбицией льва, но биография показывает, что не мог ее реализовать. В жизни он был не львом, который создает свой прайд, и является по сути альфа-самцом. Он даже не мог сам сделать предложение любимой женщине и попросил об этом своего друга, к которому она в итоге и ушла. Подобный эпизод повторялся в его жизни два раза: в 1876 году через своего друга Гуго фон Зенгера Ницше просил руки одной девушки, которая впоследствии стала женой Зенгера, и позднее в 1882 году, когда он просит руки Лу Саломе через своего друга Пауля Рэ.
В этом можно найти корни его популярности у фашистов, которые тоже искали поддержки у авторитета – у фюрера, сами при этом являясь слабыми людьми, ждущими когда им прикажут что делать. Идеология фашизма коллективна, но строится на фрустрированных индивидах. Фашизм формировался уже в среде Ницше, и он, как показывает Троцкий, был ярким примером этой загнивающей среды. Он пишет: «Переоценивая все ценности», этот революционер в сфере морали относится очень почтительно к традициям привилегированных классов и гордится тем, что происходит - и то под большим сомнением – от графской фамилии Nietzky! Этот столь прославляемый индивидуалист питает самые нежнейшие симпатии к старому французскому режиму, в котором «индивидуальность» имела очень мало простора. Аристократ, представитель очень определенных общественных симпатий, всегда доминировал в нем над индивидуалистом, глашатаем абстрактного принципа» [14].
Как отмечают некоторые источники, Ницше только на словах был против этой «загнивающей среды», а на деле – легко поступал как и все тогдашние буржуа и аристократы. Здесь кроется еще одна тайна, о которой пишут лишь немногие исследователи: вероятно, Ницше все-таки искал хоть какого-то утверждения в сексуальной сфере, и поэтому однажды в своих похождениях по борделям подцепил «дурную болезнь». Именно этим с чисто медицинской точки зрения обосновывается тот факт, что внезапно от давней травмы у Ницше начались сильные боли и осложнения. По видимому, и сам Ницше догадывался, что у него сифилис – он одновременно и скрывал этот факт, и пытался выдать его в выгодном свете, как род избранности. Свою львиную амбицию он дополнял другим мифом – из средних веков, где считалось, что прокаженные и безумцы отмечены «особой печатью», которая дает возможность взаимодействовать как с миром ангелов, так и с миром демонов (см. подобная интерпретация в романе «Доктор Фаустус» у Томаса Манна, который в качестве одного из прообразов главного героя использовал Ницше). Некоторые исследователи полагают, что именно последствия не до конца вылеченного сифилиса, который остался в его мозгу, и послужили в дальнейшем причиной его болезни, приведшей к безумию.
Превращение третье. Ребенок: Но скажите, братья мои, что может сделать ребёнок, чего не мог бы даже лев? Почему хищный лев должен стать ещё ребёнком? Дитя есть невинность и забвение, новое начинание, игра, самокатящееся колесо, начальное движение, святое слово утверждения [1].
Ницше продолжает работу: пишет «Странник и его тень» (1879), «Утренняя заря» (1880), «Веселую науку». Но появляется что-то новое: какая-то экзальтация, какой-то переизбыток сил. В августе 1881 года во время прогулки вдоль озера Сильваплана на него нисходит ошеломительное откровение Вечного Возвращения. В 1883-1885 гг. он пишет четыре части «Заратустры». По словам Свасьяна: «Он доводит критику до уровня, которого прежде она не знала, делает ее орудием «преобразования» ценностей, ставит «Нет» на службу высшего утверждения (его работы «По ту сторону добра и зла», 1886, «К генеалогии морали», 1887)» [7]. Это и есть третье превращение, становление ребенком.
Здесь можем сослаться на здравый смысл Каневского, который отметил что, если Ницше попал в сумасшедший дом в 1889 году, то вполне логично предположить, что в скрытой фазе болезнь развивалась и ранее – «ведь психическая болезнь - не насморк, она развивается годами» [13]. Точный диагноз болезни Ницше так и не был установлен, была ли это шизофрения или что другое - вопрос к психиатрам. Его озарение можно как раз понять как резкое ухудшение психического здоровья, после которого его способность адекватно воспринимать реальность стремительно гасла и не могла не повлиять на многие написанные в тот период работы.
Одним из поводов к тому можно считать произошедшую в те годы печально известную историю с Лу фон Саломе, которой Ницше сделал предложение, но получил отказ. Русская девушка, сблизившаяся с его близким другом Паулем Рэ, показалась ему идеальной ученицей, достойной любви. Образ Ариадны-Козимы с новой силой овладевает его чувствами. «Ему грезится, пишет Свасьян, - будто он, являясь Дионисом, заполучит наконец Ариадну с одобрения Тесея. Тесей – «Высший человек», образ отца, в котором одно время выступал Вагнер. Но открыто претендовать на Козиму-Ариадну Ницше не осмелился. В Пауле Рэ, как ранее в других друзьях, Ницше находит Тесея, более юного, дружественного отца. Дионис выше Высшего человека, как Ницше – выше Вагнера. Тем более – Пауля Рэ. Но эта фантазия не сбывается. Ариадна непременно предпочтёт Тесея» [7]. Ницше чувствует себя все более и более одиноким. Наступает великий 1888 год, когда Ницше пишет «Сумерки идолов», «Казус Вагнер», «Антихрист», «Ессе Ноmо». Вместе с тем, в конце 1888 года он начинает писать весьма странные письма и делать странные подписи к ним: Дионис, Распятый, Ницше-Цезарь. Срочно выехавший в Турин Овербек находит Ницше во власти крайнего смятения и возбуждения; ему удается вывезти больного в Базель и поместить там в психиатрическую клинику. Диагноз: «Paralysis progressiva». Фридрих Ницше умирает в Веймаре в полдень 25 августа 1900 года от воспаления легких. Сбылась его пророческая строка из «Заратустры»: «О, полуденная бездна! Когда обратно втянешь ты в себя мою душу?»
Наибольшую сложность в понимании представляет этот последний переход – почему лев еще должен стать ребенком? Это особенно важно, потому что последняя ступень во многом поясняет прежние, весь путь в целом. Лев – не самая удовлетворительная позиция, при всей его силе, у него много недостатков. Да и агрессия – не самый лучший способ взаимодействия с миром, слишком много проблем. К тому же реакции льва отточены и красивы, но они однообразны, им движут инстинкты и рефлексы. Поэтому Ницше ищет что-то более цельное (ведь философ всегда стремится к полноте), более божественное (ведь не зря его работы сравнивают с Евангелием), и он находит это в ребенке. С другой стороны, состояние здоровья Ницше – как психическое, таки физическое было близко к катастрофе, в таких условиях – вряд ли возможно начать фонтанировать жизнью, молодостью и фантазией. Скорее Ницше после травмы хотел настолько сильно убежать от мира, что в своих мыслях начал фантазировать о возвращении в утробу матери – в первичное спокойное состояние «до мира».
Чтобы ответить на вопрос стал ли Ницше ребенком, мы обратились к методу трансакций Эрика Берна (трансактный анализ). Берн утверждает, что у каждого человека есть три состояния эго: Взрослый, Родитель и Ребёнок [12]. Вступая в контакт с окружающей средой, человек, по мнению Берна, всегда находится в одном из этих состояний, более того в каждом конкретном человеке обычно преобладает одно из состояний (оно более привычно, наиболее ассоциируется с Я). Так что же такое состояние Ребенка по Берну?
Эго-состояние Ребенка содержит все побуждения, которые возникают у ребенка естественным образом. Все творческое, спонтанное, жизнелюбивое и связанное с удовольствием – идет от Ребенка. В современных теориях даже рассматривается понятие «внутреннего Ребенка» как центра, в котором есть все потенции творчества и наслаждения жизнью. Исходя из такого понимания, мы можем судить, что Ницше с в начале творчества стремился к этому состоянию – в идее дионисийства, в идее сверхчеловека и в других – везде он хотел достичь ясности, спонтанности и радости творящего ребенка. Отсюда можно понять, что только к концу жизни Ницше избавился от необходимости замещать своего рано ушедшего из жизни отца. На стадии верблюда он копировал отца тем, что находился в состоянии Родителя (того, кто запрещает, говорит о долге, защищает других, помогает им). А на стадии льва он пытался больше быть в состоянии Взрослого (его стремление к объективной переоценке ценностей, к фактам жизни, а не догме). Надо заметить, что Берн подчеркивал: агрессивные бунтующие подростки как раз пытаются стать Взрослыми (в т.ч. для своих родителей) [12], поэтому Ницше-лев действительно скорее подросток по характеру своих текстов. Но убийство Бога не прошло даром – Ницше убил в себе ребенка, в попытках занять место Бога, став сверхчеловеком.
Здесь надо обратить внимание на то, что его книгу о Заратустре все исследователи сравнивали с Евангелием. В общем-то именно как «благую весть» и задумывал его Ницше. Можно даже предположить, что он берет на вооружение фразу Иисуса: «Станьте, как дети», с той лишь разницей что его не устраивает «как». Почему бы действительно не стать детьми в новом Евангелии от Ницше? Такой проект можно объяснить только помешательством и манией величия.
Особенность ребенка не только в том, что он является образом творчества, радости и спонтанности, но еще и в том, что он символ начала, а еще символ божественности. Для Ницше была очень важна идея Вечного Возвращения, и поэтому стать ребенком – это и есть завершить цикл, достичь полноты и реализации. И для этого вовсе не нужно впадать в старческое слабоумие (все-таки Ницше умер всего лишь в 55 лет). Как отмечают и психологи, и философы, и даже духовные гуру: эти три стадии никак не привязаны к биологическому возрасту человека. Достигнуть стадии Божественного ребёнка можно и в молодости. Увы, биография и трезвый взгляд на тексты Ницше говорит о том, что Ницше и в третьей стадии потерпел крах.
Возможно, следует согласиться с точкой зрения Льва Троцкого, который писал: «Единственный путь к правильному изъяснению и освещению ницшеанской философии, это – анализ общественной почвы, породившей этот сложный социальный продукт. ... Почва оказалась гнилой, злокачественной, зараженной... Отсюда мораль: пусть нас сколько угодно приглашают окунуться с полным доверием в ницшеанство, широкой грудью вдохнуть из творений Ницше свободный воздух гордого индивидуализма, - мы не последуем этим призывам и, не пугаясь дешевых упреков в односторонности и узости, скептически возразим вместе с евангельским Нафанаилом: «Из Назарета может ли быть что доброе?».
Список использованной литературы:
1. Ницше Ф. Так говорил Заратустра. Книга для всех и ни для кого. http://www.nietzsche.ru/works/main-works/zaratustra/antonovsky/
2. Ницше Ф. Сумерки идолов, или как философствовать молотом. http://www.nietzsche.ru/works/main-works/idols/
3. Ницше Ф. Человеческое, слишком человеческое. Книга для свободных умов. http://www.nietzsche.ru/works/main-works/human/var-human/
4. Ницше Ф. Ecce Homo, как становятся самим собою. http://www.nietzsche.ru/works/main-works/ecce-homo/eh/
5. Патрушев А.И. Жизнь и драма Фридриха Ницше. http://www.nietzsche.ru/biograf/analiz/life-drama/
6. Перцев А. В. Ф. Ницше: дела семейные. http://www.nietzsche.ru/biograf/analiz/family/
7. Паньковский А. О девицах легкого интеллектуального поведения. Против Лу Саломе. http://dnevnik.bigmir.net/article/199984
8. Лариса Гармаш Лу Саломе - "совершенный друг" и "абсолютное зло" в жизни Фридриха Ницше. http://www.nietzsche.ru/biograf/analiz/lu-friend/
9. Жиль Делез. Ницше. http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/Delez/nicshe.php
10. Руткевич А.М. Примечания к работе Ф. Ницше "Антихристианин". http://avy.ru/texts/remantihrist.htm
11. Эрик Берн. Игры, в которые играют люди (Психология человеческих взаимоотношений). http://lib.ru/PSIHO/BERN/games.txt
12. Карл Ясперс. Ницше. Введение в понимание его философствования. СПБ, 2004.
13. Александр Каневский. О Фридрихе Ницше с точки зрения здравого смысла. http://zhurnal.lib.ru/a/a/nietzsche.shtml
14. Лев Троцкий. Кое-что о философии «сверхчеловека». http://magister.msk.ru/library/trotsky/trotl468.htm
Цитировать | Вниз
|
